Помешать еще как сможем. И сделаем это без сомнений. Преимущество на нашей стороне — противник у нас, как на ладони, а вот мы хорошо скрыты за камнями и элементами маскировки.

— Сколько же их… — послышался голос Игнатьева.

Он не был взволнован, просто поражался тому, что такая масса людей и техники преспокойно шла из точки «А» в точку «Б». Тут бы по-хорошему все НУРС-ами с вертолетов накрыть, да только Ми-24 в настоящее время в афганском небе не летали и духи об этом прекрасно знали, а соответственно и пользовались. Подобное давало им широкий простор для действий.

Я предположил, что в одной из тех машин вполне могли перевозить «Стингер». Охраны-то, ого-го. Американцы очень боялись, что их ПЗРК может попасть в руки ГРУ или вообще уйдет в Иран, что впоследствии и произошло. Ввиду этого, на первых этапах использования таких комплексов, они тщательно бдили над тем, чтобы груз всегда был под надежным прикрытием и не попал не в те руки. Очень может быть, что кто-то из агентов ЦРУ сейчас тоже мог быть в одной из этих машин. А может и нет. Оружия тут могло и не быть.

Пока мы наблюдали, караван медленно подходил к сектору, где следовало активировать мины направленного действия. Расстояние до первой машины, около ста пятидесяти метров.

— Шут, через тридцать секунд, твой выход! — тихо приказал Кэп. Это означало, что начинает «бал» именно прапорщик Корнеев. Сигнал дан, обратного хода нет.

— Принял! — отозвался он. — Жаль, РПГ с собой нет. Так бы парочку пикапов на металлолом разобрали бы.

— И так справимся!

Десять секунд. Пять. Три…

Конечно же, мы приняли решение атаковать, ведь именно за этим нас сюда и отправили. Духи ни о чем не догадываются, явно расслабились. Если Шевцов как-то предупредил по своим каналам полевых командиров душманов о том, что угрозы нет, то тогда он им знатную свинью подложил. Угроза не просто реальна, она уже нависла над караваном и готова обрушиться на него со всей человеческой яростью.

К тому же, на оперативно-тактической карте, что выдали нам в штабе, место для организации засады было обозначено километром севернее. Ну а мы, посовещавшись, не связываясь со штабом, своим решением изменили место встречи. Еще один плюс в копилку.

У нас имелась стандартная «Р-159», но мы ее даже не включали. Пользовались только «Малышом». У «охотников» нет строго установленных по времени сеансов связи, там все по-другому. Если припекло, или по выполнению. Ну, или по провалу. Правда, если провал, то на связь уже никто не выходит. Бытовало негласное мнение, что группа жива, пока жив радист.

Две секунды. Одна.

БА-БАХ! БА-БАХ!

Сработали две первые МОН-ки, взрывами накрыло первый пикап и грузовичок. Осколками посекло первых лошадей — всадники попадали кто и куда. Все затянуло пылью, дымом.

И тут снова: БА-БАХ! БА-БАХ!

Сработали еще две мины направленного действия, установленные с обоих флангов ущелья. Шут — свое дело знал на сто баллов. Не зря же он с таким пристрастием изучал по взрывному и инженерному делу все, до чего мог дотянуться. И при этом показывал реальные результаты.

После первых двух взрывов, началась суета и паника. Кто-то открыл хаотичный огонь, послышались крики и вопли — противник не ожидал такого и не понял, откуда летит. Вторые два взрыва наделали еще больше дел — сверху не было ни одного всадника верхом на лошади. Вернее, лошадей тоже не было видно.

— Шут, отлично! — похвалил Кэп. — А теперь все вместе! Огонь!

И тут началась мясорубка… Но не для нас, а для тех, кто был внизу.

Ударили пулеметчики, захлопали подствольники ГП «Костер». Хлестко ударила СВД, затрещали автоматы Калашникова. Взрывы раздавались тут и там, осколки и пулеметные очереди косили всех, без разбору.

Первые несколько секунд боя, духи вообще не понимали, кто и откуда стреляет. Это явный признак того, что они были захвачены врасплох. А те, кто понимали, быстро теряли возможность что-либо сделать, сраженные нашими пулями.

Показались машины — духи старались вырваться из западни. Одна туда, другая туда. Разбегались, словно тараканы.

— Шут, взрывай! — дал команду Кэп.

На этот раз рвануло настолько громко, что под нами даже земля вздрогнула. Скала, что нависала над ущельем, с треском обрушилась в двадцати метрах перед пикапом, перекрыв собой проезд почти намертво. Все снова затянуло густой пылью — ни черта не разглядеть. А учитывая, что и ветра не было, сложилась не очень удобная ситуация — мы их не видим, они нас. Зато мы знали, где они, а потому просто обстреливали сектор из всего, что было. Это не оригинально, зато эффективно. Бить из укрытий «сверху вниз» работало очень хорошо.

Для того чтобы вырваться из западни и проехать сквозь завал, нужно было выбраться из машин и дружными совместными усилиями разобрать камни и валуны — а это, примерно, минут пять, точно. Но под свинцовым дождем такого не сделаешь — такой возможности мы им точно не дадим.

Бой длился минут восемь, не больше. Когда же пыль и дым все-таки рассеялись, а стрельба практически утихла, перед нами раскинулась вся полнота картины. Жесть.

Первая машина была изрешечена. Живых там не было.

Грузовик врезался во впереди идущий пикап и застрял. Судя по кабине — там никто не выжил. Горело два пикапа и один микроавтобус. Еще две машины просто застряли в камнях. Тут и там валялись тела душманов, были и лошади. Большинство сумело сбежать в первые минуты боя — да никто из нас и не стремился расстреливать беззащитных лошадей. Они сбегут, но позже их поймают и снова заставят делать ту же работу. С другой стороны, а для чего еще использовать лошадь?

Уцелевшие духи, вяло отстреливаясь, убежали обратно в ту сторону, откуда и прибыл караван. Еще несколько раз громыхнула СВД Шута — тот доставал последних караванщиков. Если кто и ушел, то опасности от них можно не ждать. Им сейчас не до этого — бегут в полной уверенности, что попали под огонь целого взвода советских десантников, а вовсе не восьми хорошо обученных стрелков.

— Кэп, надо бы спуститься и посмотреть, что мы им там раздолбали… — произнес я, глядя на командира. — Вдруг, что важное есть? Пока никто на помощь к ним не явился, можно использовать время с пользой.

— Добро! — кивнул он, затем кинул взгляд на Смирнова. — Пойдешь с Громовым!

— Легко! — отозвался тот, снимаясь с позиции.

Вместе, с бдительностью и осторожностью, мы спустились вниз — с другой стороны ущелья спускался Шаман, следом за ним показался Герц.

Первым делом я направился к грузовику, где я видел какие-то зеленые ящики. Очень надеялся, что там будут те самые «Стингеры»… А даже если и нет, мы точно кому-то знатно надрали задницу!

Глава 19

Оборона

Джон Вильямс молча осмотрел разложенную на столе карту и вздохнул.

В целом, операция «Циклон» проходила очень хорошо — прогресс был «налицо». Во-первых, небо северной и восточной части Афганистана уже вторую неделю было чистым — советские штурмовые вертолеты не летали, а военно-транспортная авиация значительно сократила все перевозки. Само собой, это дало значительный эффект, отчего у СССР возникло множество проблем в плане снабжения во всех сферах. Это и нехватка боеприпасов, воды, провизии и медикаментов. Сюда же входила и эвакуация раненых, ротация личного состава.

Ввиду того, что в воздухе было очень «опасно», советская армия была вынуждена использовать больше автоколонн, поэтому афганские моджахеды тоже активизировались. Все чаще происходили нападения, танки и бронетранспортеры натыкались на мины и самодельные взрывные устройства. Согласно статистике, в засаду попадала каждая четвертая советская колонна… Правда, эффективность таких столкновений с войсками Советского Союза была довольно низкой, но все же, это заставило изменить баланс сил во всей республике.

— Ваше предложение оказалось куда более успешным, чем мы думали! — именно такие слова услышал Вильямс, при разговоре со своим куратором. — Так держать!